Невротическая триада. Невротическая (Инфантильная) Триада. Экзистенциальная традиция в психологическом консультировании учеб. пособие

Валидность клинических шкал определялась путем сопоставления результатов исследования с помощью описываемой методики различных групп больных с клинически идентифицированным синдромом между собой и с группой здоровых лиц.

Сопоставление профилей больных с различными нозологическими формами (шизофрения, органические поражения центральной нервной системы различной этиологии, маниакально-депрессивный психоз, неврозы и психопатии) и различными психопатологическими синдромами позволяло установить, что профиль методики многостороннего исследования личности не зависит от нозологической принадлежности заболевания, а определяется психопатологическим синдромом.

Важное достоинство методики многостороннего исследования личности заключается в возможности построения усредненного профиля любой группы испытуемых. выделенной с использованием внешнего по отношению к методике критерия . При построении усредненного профиля в качестве показателей по отдельным шкалам используются средние для данной группы значения (в "Т-баллах;, а, методы вариационной статистики позволяют судить о принадлежности того шли иного наблюдения к рассматриваемому ряду, о величине разброса и о достоверности различий между усредненными профилями любых выделенных групп. Следуем полагать, что при построении усредненного профиля любой группы репрезентативной для исследуемой совокупности, нивелирование индивидуальных тенденций позволяет оценить свойственны группе в целом.

Шкалы невротической триады

Шкалы, расположенные в левой половине профиля - первая, вторая и третья, в литературе, посвященной тесту MMPI, часто объединяются термином “невротическая триада”, поскольку повышение профиля на этих шкалах обычно наблюдается при невротических расстройствах. Невротические реакции связаны с недостаточностью физических и психических ресурсов индивидуума для реализации мотивированного поведения в определенной ситуации. Блокада мотивированного поведения, направленного на удовлетворение актуальных потребностей, которая лежит в основе невротических явлений, обычно обозначается термином “фрустрация”.

При формировании невротических расстройств наибольшее патогенное значение имеют не реальные препятствия, мешающие удовлетворению актуальной потребности, а невозможность реализации мотивированного поведения в связи с наличием сравниваемых по силе, но разнонаправленных потребностей. В этом случае неадаптивное поведение, связанное с затруднением выбора одной из одновременно существующих и конкурирующих программ, представляет собой выражение интрапсихического конфликта. Подъем профиля на невротических шкалах может быть обусловлен любым из трех возможных типов конфликта: необходимостью выбора между двумя равно желательными возможностями; неизбежностью выбора между двумя в равной мере нежелательными возможностями или необходимостью дара между достижением желаемого цене нежелательных переживаний и отказом от желаемого, чтобы избежать,. этих переживаний.

Однако характер профиля определяется не типом конфликта, а степенью участия в формировании повеления механизмов интрапсихической адаптации и характером этих механизмов, которые в конечном счете определяют клиническую картину невроза. Профиль на шкалах невротической триады и выраженность его подъема по седьмой шкале достаточно точно отражают характер невротических синдромов. При этом важно также учитывать соотношение результатов, полученных по этим шкалам и по другим шкалам профиля. Необходимо отметить, что термин невротическая триада” отражает только высокую ценность этих шкал для исследования невротических типов реакций, но ни в коей мере не исключает повышения профиля на этих шкалах в сочетании с другими шкалами профиля) при других формах патологии. В случае, если пики профиля не выходят за границы нормальных колебаний, они характеризуют определенные формы нормальных психических реакций.

Вторая шкала.. Тревога и депрессивные тенденции.

Рассмотрение клинических шкал теста целесообразно начать с второй шкалы, поскольку она в наибольшей мере отражает выражен Насть тревоги. Тревога, возникая как субъективное отражение нарушенного психовегетативного (нейро-вегетативного, нейро-гуморального равновесия, служит наиболее интимным механизмом психического стресса и лежит в основе большей части психопатологических проявлений.

Составляющие вторую шкалу 60 утверждений касаются таки явлений, как внутренняя, напряженность, неуверенность, тревога снижение настроения, пониженная самооценка, пессимистическая оцени перспективы. Это перечисление делает понятным выраженное повышение профиля на рассматриваемой шкале как при явлениях тревоги, та) и при депрессии. Например, для лиц, обнаруживающих эти явления, характерен ответ “верно” на утверждения: “Вам определенно не хватает уверенности в себе”; “Вас часто одолевают мрачные мысли”, и ответ “неверно” на утверждения: “По сравнению с большинством людей Вы достаточно способны и сообразительны”; “5ы верите, что в будущем люди будут жить намного лучше, чем теперь”; “В хорошую погоду Ваше настроение улучшается”.

Характер профиля обычно позволяет дифференцировать преобладание тревоги или депрессии. Изолированное и

умеренное повышение уровня профиля на второй шкале и отсутствие одновременного снижения его на девятой обычно свидетельствуют в большей степени о тревоге, чем о депрессии.

Клинически тревога проявляется ощущением неопределенной угрозы, характер и (или) время возникновения которой не поддаются предсказанию, диффузными опасениями и тревожным ожиданием. Однако собственно тревога представляет собой центральный, но не единственный элемент в группе расстройств, изучение которых позволило сформулировать представления о явлениях тревожного ряда и возникновение каждого из которых обусловливает повышение профиля на второй шкале.

Наименее выраженное расстройство этого ряда - ощущение внутренней напряженности, готовность к возникновению какого-то неожиданного явления, которое, однако, не оценивается еще как угрожающее. Нарастание чувства внутренней напряженности часто приводит к затруднению в выделении сигнала из фона, т. е. в дифференцировании значимых и незначимых раздражителей (гиперестезические явления). Клинически это выражается появлением неприятного эмоционального оттенка ранее индифферентных раздражителей. "Дальнейшее нарастание выраженности тревожных расстройств приводит к возникновению собственно тревоги (свободно плавающей тревоги, неопределенной тревоги) , которая обычно сменяется страхом т. е. ощущением уже не неопределенной, а конкретной угрозы) , а в еще более выраженных случаях - ощущением неотвратимости надвигающейся катастрофы. Крайним проявлением тревоги служит тревожно-боязливое возбуждение, при котором провести психодиагностическое исследование обычно не удается.

Соответственно, тревожный ряд в порядке нарастающей тяжести включает в себя следующие явления: ощущение внутренней напряженности - гиперестезические реакции- собственно тревогу- страх ощущение неотвратимости надвигающейся катастрофы - тревожно-боязливое возбуждение. Каждое из расстройств этого ряда приводит к повышению профиля на второй шкале. Смена расстройств, входящих в этот ряд, проявляется главным образом в степени повышения профиля на этой шкале, которая благодаря своей подвижности может служить весьма точным индикатором выраженности ощущения неблагополучия и угрозы.

Изолированный пик профиля на второй шкале, возникший как отражение тревоги, обычно не бывает постоянным, при повторном тестировании обнаруживается либо исчезновение этого пика, либо отмечаются подъемы и на других шкалах профиля. Это может быть связано с тем обстоятельством, что выраженные нарушения психического и физического гомеостаза, которыми характеризуются явления тревоги, вызывают включение механизмов, обеспечивающих ее минимизацию или устранение. Поскольку тревога возникает в связи с нарушением сложившегося единства потребностей и стереотипа поведения, направленного на удовлетворение этих потребностей, ее устранение может происходить, во-первых, если меняется окружение, и, во-вторых, если изменяется отношение индивидуума к неменяющемуся окружению (реориентация). В первом случае, т. е. в случае, когда тревога устраняется с помощью эффективного поведения, обеспечивающего прекращение фрустрации в связи с изменением окружения (гетеропластическая адаптация) , исчезает и пик профиля на второй шкале. Во втором случае, когда тревога устраняется за счет включения механизмов интрапсихической адаптации, то в зависимости от характера этих механизмов будет меняться форма профиля по мере изменения показателей по другим шкалам. Вначале обычно при этом сохраняется исходный подъем профиля и на второй шкале, который впоследствии исчезает, если тревога эффективно устраняется. Пик профиля на второй шкале, однако, сохраняется, если тревога устраняется при нарастании депрессии.

На физиологическом уровне устранение тревоги по мере углубления депрессии может рассматриваться как устранение генерализованной активации и выраженных нарушений гомеостаза благодаря включению древних механизмов вегетативного регулирования, снижающих уровень вегетативных колебаний путем общего снижения активности в условиях недостаточности дифференцированного вегетативного регулирования.

Исследование биохимического механизма этого явления позволило обнаружить, в частности, активацию глюкокортикоидами, уровень которых повышается при тревоге, фермента триптофанлирролазы, в связи с чем обмен триптофана направляется по кинурениновому пути. Благодаря этому снижается уровень синтеза серотонина, недостаток которого играет патогенетическую роль в развитии депрессии.

Исследование динамики обмена катехоламинов при смене состояний тревоги депрессивными состояниями (лишенными тревожного компонента) позволило установить, что по мере развития депрессии характерное для периода тревоги усиление процессов синтеза катехоламинов (особенно норадреналина) и замедление их метаболизма сменяются замедлением синтеза и ускорением метаболизма. Таким образом, исследование гуморальных коррелятов тревоги также указывает на уменьшение интенсивности тревоги по мере нарастания депрессии.

Поскольку депрессивный синдром сопровождается снижением уровня побуждений, депрессия на психологическом уровне может рассматриваться, в частности, как устранение вызвавшей тревогу фрустрации путем снижения уровня побуждений за счет обесценивания исходной потребности.

При смене тревоги депрессией профиль обычно снижается на девятой шкале, причем повышение профиля на второй шкале и глубина снижения на девятой тем больше, чем больше выражены утрата интересов, ощущение безразличия, затруднения межличностных связей, недостаток побуждения деятельности, подавленность влечений. При классических не сопровождающихся тревогой депрессиях глубина снижения профиля на девятой шкале по отношению к среднему уровню профиля обычно соответствует величине его повышения на второй, однако очень низкие Т-баллы на девятой шкале позволяют говорить о депрессии даже в тех случаях, когда пик на второй шкале относительно невысок. В этом случае речь идет по преимуществу об ангедонической депрессии.

Индивидуумы которые характеризуются главным образом повышением по этой шкале, обычно воспринимаются окружающими как пессимистические, замкнутые, молчаливые, застенчивые или чрезмерно серьезные. Они могут выглядеть как ушедшие в себя и избегающие контактов. Однако в действительности эти люди характеризуются постоянной потребностью в глубоких и прочных контакта с окружающими (т.е. выраженной симбиотической тенденцией). Они легко начинают отождествлять себя с другими людьми и отдельными аспектами своего бытия. Если это отождествление нарушается в связи с изменения в системе установившихся связей, такие изменения могут восприниматься как катастрофа и приводить к глубокой депрессии, в то время как такая реакция не представляется адекватной объективному наблюдателю. Уже одна угроза разрыва симбиотических связей может вызвать у таких лиц тревогу, еще больше увеличивающую подъем профиля на второй шкале. Их уединенность и отгороженность могут отражать стремление избежать разочарования. В действительности они испытывают потребность привлечь н удержать внимание окружающих, дорожат их оценкой, стремятся приобрести и сохранить их близость связи с выраженностью подобной тенденции! ситуации, требующие агрессивной реакции, направленной вовне, вызывают у них тревогу. Для них характерны реакции, сопровождающиеся чувством вины, гневом, направленным на себя, аутоагрессией (интрапунитивные реакции).

Как крайняя степень интрапунитивной реакции могут возникать суицидальные тенденции. Следует отметить, что суицидальные тенденции могут рассматриваться и как форма симбиотического поведения, поскольку в большинстве случаен они выражают реакцию “призыва”, желание добиться внимания со стороны окружающих Возможность таким путем привлечь и удержать внимание нередко “проигрывается” перед суицидальной попыткой в суицидальных фантазиях. С точки зрения диагностики суицидальных тенденций вторая шкала представляет особый интерес в случаях “улыбающейся” депрессии. Исследования стадийности суицидальных тенденций, выявившие период “зловещего покоя”, непосредственно предшествующий суицидальной попытке, позволяют полагать, что данные объективной методики, отражающие истинную выраженность депрессивных тенденций, в этом периоде могут играть существенную роль в профилактике суицида.

Пик профиля на второй шкале может быть постоянным, неизменно обнаруживаясь при повторных тестированиях. В этих случаях, в зависимости от уровня профиля на девятой шкале, речь идет о хронически тревожных личностях или о лицах с субдепрессивным темпераментом (конституционально депрессивные по П. Б. Ганнушкину). В других случаях пик появляется только в отдельных исследованиях либо без связи с внешними факторами (циклотимические колебания настроения) , либо в связи с внешними обстоятельствами.

Снижение профиля на второй шкале обычно характерно для лиц с низким уровнем тревоги, активных, общительных, испытывающих ощущение своей! значимости. силы, энергии и бодрости.

Валидность второй шкалы была подтверждена исследованием больных с различными формами депрессивного синдрома. Эта группа включала в себя как больных с классической депрессией, характеризующейся снижением настроения, идеаторной и моторной заторможен костью, так и больных с тревожной, астенической и апатической депрессией. При этом термином “астеническая депрессия” мы обозначаем депрессивные состояния, при которых симптоматика определяется ощущением физической слабости при отсутствии объективных признаков астении, а термином “апатическая депрессия”- состояния, при которых доминируют жалобы на утрату интереса ко всему окружающему, любимым занятиям и близким людям без оттенка болезненного обесчувствливания. Снижение настроения при названных формах депрессии субъективно не осознается или относится за счет описанных. жалоб и ощущений.

Усредненный профиль депрессивных больных в целом характеризовался максимальным повышением на второй поле и умеренным повышением на первой. Второй подъем профиля утих больных был весьма выражен и практически одинаков на седьмая восьмой шкалах, которые будут рассмотрены ниже. Профиль резко снижался на девятой шкале (шкала гипомании) и повышался на нулевой (шкала социальной интроверсии).

Можно было выделить также варианты депрессивного профиля, связанные с особенностями клинической картины. При классической депрессии с идеаторной и моторной заторможенностью было более выражено снижение на девятой и повышением на нулевой шкалах; при тревожной депрессии такое снижение на девятой и повышение ни нулевой шкале не выражены и их уровень обычно находился в соответствии со средней высотой индивидуального профиля, астеническая депрессия характеризовалась, более выраженным повышением на первой шкале и относительно большей высотой второго подъема профиля.

Значение подъема или снижения профиля на второй шкале существенно варьирует в зависимости от остальных характеристик профиля, от сочетания результатов по другим клиническим и оценочным шкалам. Интерпретация этих сочетаний будет рассмотрена по мере описания соответствующих шкал.

Валидность клинических шкал определялась путем сопоставления результатов исследования с помощью описываемой методики различных групп больных с клинически идентифицированным синдромом между собой и с группой здоровых лиц.

Сопоставление профилей больных с различными нозологическими формами (шизофрения, органические поражения центральной нервной системы различной этиологии, маниакально-депрессивный психоз, неврозы и психопатии) и различными психопатологическими синдромами позволило установить, что профиль методики многостороннего исследования личности не зависит от нозологической принадлежности заболевания, а определяется психопатологическим синдромом.

Важное достоинство методики многостороннего исследования личности заключается в возможности построения усредненного профиля любой группы испытуемых, выделенной с использованием внешнего по отношению к методике критерия. При построении усредненного профиля в качестве показателей по отдельным шкалам используются средние для данной группы значения (в Т-баллах), а методы вариационной статистики позволяют судить о принадлежности того или иного наблюдения к рассматриваемому ряду, о величине разброса и о достоверности различий между усредненными профилями любых выделенных групп. Следует полагать, что при построении усредненного профиля любой группы, репрезентативной для исследуемой совокупности, нивелирование индивидуальных тенденций позволяет оценить тенденции, свойственные группе в целом.

Шкалы невротической триады

Шкалы, расположенные в левой половине профиля - первая, вторая и третья, в литературе, посвященной тесту MMPI, часто объединяются термином «невротическая триада», поскольку повышение профиля на этих шкалах обычно наблюдается при невротических расстройствах. Невротические реакции связаны с недостаточностью физических и психических ресурсов индивидуума для реализации мотивированного поведения в определенной ситуации. Блокада мотивированного поведения, направленного на удовлетворение актуальных потребностей, которая лежит в основе невротических явлений, обычно обозначается термином «фрустрация».

При формировании невротических расстройств наибольшее патогенное значение имеют не пассивные препятствия, мешающие удовлетворению актуальной потребности, а невозможность реализации мотивированного поведения в связи с наличием сравнимых по силе, но разнонаправленных потребностей. В этом случае неадаптивное поведение, связанное с затруднением выбора одной из одновременно существующих и конкурирующих программ, представляет собой выражение интрапсихического конфликта. Подъем профиля на невротических шкалах может быть обусловлен любым из трех возможных типов конфликта: необходимостью выбора между двумя равно желательными возможностями; неизбежностью выбора между двумя в равной мере нежелательными возможностями или необходимостью выбора между достижением желаемого ценой нежелательных переживаний и отказом от желаемого, чтобы избежать этих переживаний.

Однако характер профиля определяется не типом конфликта, а степенью участия в формировании поведения механизмов интрапсихической адаптации и характером этих механизмов, которые в конечном счете определяют клиническую картину невроза. Профиль на шкалах невротической триады и выраженность его подъема по седьмой шкале достаточно точно отражают характер невротических синдромов. При этом важно также учитывать соотношение результатов, полученных по этим шкалам и по другим шкалам профиля. Необходимо отметить, что термин «невротическая триада» отражает только высокую ценность этих шкал для исследования невротических типов реакций, но ни в коей мере не исключает повышения профиля на этих шкалах (в сочетании с другими шкалами профиля) при других формах патологии. В случае, если пики профиля не выходят за границы нормальных колебаний, они характеризуют определенные формы нормальных психических реакций.

Клинического психолога Марии Петросян.

Указанная триада - представляется автору, как можно заключить из эмотивно-блуждающего стиля повествования, в виде чего-то однопланового. По крайней мере, я так заключил и хочу это мнение оспорить. Дело в следующем: это, так называемое "инфантильное трио", или триада - не представляет собой совокупность сущностей одного типа. Это - центральная причинно-следственная цепочка невротичесой патологии.

1. Инфантильное всемогущество;


2. Патологическое чувство вины;


3. Нравственный мазохизм.

Уже беглый взгляд на перечисленное - немного разбирающемуся в психологии позволяет оценить, что это именно последовательность "Верование - Переживание - Поведение" . Заметить можно, что такая концепция упрощена, но имеет определённую - и довольно значимую - эвристическую ценность.

А именно, заключается эта ценность в том, что верования о собственном всемогуществе - признаются психоанализом наших дней в качестве части недоразвитого, невротического Супер-Эго. Это, проще выражаясь - представления о "должно", превосходящие реалистичное "могу". На уровне визуальных аналогий, я слыхал от нескольких аналитиков фразы в духе "В психоанализе Эго становится больше Супер-Эго" - что на человеко-русский переводится "должен не больше, чем могу".

Соответственно - у невротического пациента его многообразные "должнанизмы" заметно превышают возможности, доступные в реальных условиях. То есть по обратной аналогии, Сверх-Я "больше" (важнее, правильнее, значимей), чем Я. Точнее - иррациональные идеи о том, как должно быть (согласно магическим верованиям о всемогуществе), попросту более достоверны с невротической перспективы, чем рациональная оценка актуальных обстоятельств.

Рассмотрим всё же по очереди.

Всемогущество.
Инфантильная вера во всемогущество - является ядерным, определяющим ингредиентом того, что называют магическим мышлением. Более широко такое мышление определяют как представление-переживание близкой и неразрывной связи между внутренним, субъективным миром идей и переживаний с одной стороны - и реальным миром объективных событий с другой.

Зигмунд Фрейд проследил и описал в моей излюбленной его работе "Тотем и табу" (по некоторым источникам - и сам Зигмунд считал этот тематический сборник своей лучшей работой, по крайней мере в жанре эссе) несколько ключевых особенностей идей всемогущества и магического мышления в целом:

Всемогущие верования характерны для ранних, архаичных стадий развития и в филогенезе, развитии человека как вида, и в онтогенезе, развитии каждой отдельной особи. Вполне можно сказать, что для младенца всемогущество - это нормальное состояние до определённой поры. Маргарет Малер связывает возникновение подобных представлений с моментом, когда малыш обретает способность перемещаться в пространстве самостоятельно; многие другие авторы, например Шандор Ференци - описывают ещё более ранние обстоятельства, которые можно с переживанием "магической силы желания" соотнести.

"Мантия" всемогущества также имеет прослеживаемый исторически психологический путь. Сперва это свойство отождествляется с собственным Я, затем - переносится на внешние фигуры и в конечном итоге рассыпается под воздействием реальности и развития рациональных способностей. Фрейд соотносил эти три условных этапа с фазами эволюции человеческого сознания - сперва магия возникает как иллюзорная возможность всемогущего контроля окружающего мира.

Чуть позже - формируется известное мифическое, и затем религиозное представление - о том, что всемогущие сущности имеют место быть, но к сожалению, это не я и не мои сородичи. В качестве последнего этапа Зигмунд называл научное мировоззрение - где никаких всемогущих персонажей нет; существуют только законы природы, подчиняющие причинам и следствиям.

В индивидуальном процессе развития - полное соответствие: от собственного всемогущества ребёнок переходит к приписыванию всемогущества значимым взрослым, родителям. И, по идее - в ходе жизнедеятельности идея о вообще чьём-либо всемогуществе должна устраняться. Но нет, как показывает опыт - автоматически это не происходит, многие так и сохраняют архаические представления разной степени оголтелости.

Ради примера - можем себя протестировать на доверие таким утверждениям:

• "В моей жизни всё зависит от меня" .


• "Смог кто-то из людей - и у меня тоже получится".


• "Добиться можно чего угодно, если по настоящему захотеть".

И далее в том же духе. Достаточно часто можно увидеть подобные изречения в популярных публикациях и программах, вроде бы о психологии. Но это - магия, в своём инфантильном и патогенном смысле. Патология следует непосредственно за тем, как всемогущие и магические установки сталкиваются с неподчиняющейся им реальностью.

Вина.
Существует здоровая, зрелая форма чувства вины - некоторые её предпочитают называть сожалением. Это - естественное чувство, происходящее из восприятия причинения незаслуженного вреда кому-то значимому, сопровождаемое импульсом исправить содеянное, возместить ущерб. Таким образом, вину относят к так называемым про-социальным эмоциям, которые имеют конструктивную для сообщества особей функцию.

Невротическая вина - это нечто иное. Это переживание патологическое, разрушительное и - что важно - чаще всего не имеет в основе реально совершённых актов неправомерного причинения зла кому-либо. Вина невротика - следствие хронического нарушения магических предписаний к собственным мыслям и чувствам. Иначе говоря, это вина за преступления, которых человек просто не совершал. Фрейд писал, что иррациональное чувство вины невротика - впору массовому убийце-рецидивисту, если бы это всё обуславливалось рациональными поводами и доводами.

Однако причина инфантильной вины и, как сейчас признаётся - невротической патологии характера вообще, не происходит из рациональной оценки. Её источник - рассмотренное выше всемогущество и магическое мышление. В частности, это "всемогущество мысли", словами одного из пациентов - уравнение значимости внутренних фантазий и реальных действий. В какой-то степени, и душевно больной, и ребёнок ощущают свои мысли полностью равноценными своим поступкам. Взрослому сознанию вполне очевидно, насколько это не так - но в бессознательном подобные скрытые установки вполне могут сохраняться очень долго, хоть всю жизнь. Наравне с указанными выше идеями о "всё зависит от меня" и так далее.

Другое свойство невротической вины - она также бессознательна. Парадокс, но несмотря на вроде бы постоянное чувство собственной повинности, невротик даже не осознаёт этого. Более того - переживание вины как таковой избегается всеми возможными способами. Ведущий из которых - следующий элемент системы, самонаказание или моральный мазохизм.

Мазохизм.
Под мазохизмом здесь и в большинстве современных психоаналитических источников имеется в виду не половое извращение. Хотя это первое и основное значение: переживание наслаждения от причиняемой себе (другими или собой же) боли.

Моральный мазохизм - это обобщение бессознательного поведения невротика, которое направлено на бестолковое и бесконечное псевдо-искупление инфантильной вины. Хабиб Дэванлу называет проявление этого механизма в психотерапии "большим сопротивлением вины". Об этом также писал и Фрейд: бессознательные структуры СверхЯ пациента просто-напросто "не хотят", чтобы произошло лечение - ведь иначе "преступник останется безнаказанным".

Эта теория может выглядеть, даже для психологов, излишне драматичной и спекулятивной. Однако множество эмпирических фактов она объясняет, не создавая противоречий. Так, например, довольно значительная группа пациентов, в частности депрессивных - от поддерживающей терапии не то что не получает улучшения, а ещё более обостряет симптомы. Психоаналитическая интерпретация - состоит в том, что получение "незаслуженной" заботы, поддержки и помощи вызывает мощное противодействие со стороны нездорового Сверх-Я.

В русле этой "пенитенциарной" деятельности - психодинамическая традиция выделила множество частных способов создавать себе проблемы, все из которых сводятся к единой мазохистской мотивации:

• Само-Лишение (Аутодепривация) - вроде бы "случайная" невозможность удовлетворять свои потребности и поддерживать собственный комфорт;


• Самонебрежение - или, как сейчас именуют скорбные головой в "терапевтических сообществах", неглект - пренебрежение собственной волей, желаниями, правами и так далее. Любопытно, что нередко это является частью "синдрома жертвы" - когда пациент, якобы "неспособный" заботиться о себе сам, проецирует "неглект" на окружающих, ожидая от них опеки и удовлетворения своих же нужд;


• Самонападение (Аутоагрессия) - вполне заметные способы причинить себе ущерб, от мягкого, но всё же бессмысленного самопорицания до


• Самоповреждение - причинение себе физически болезненных ощущений; иногда может выглядеть как "половой мазохизм", и тем не менее оказывается именно нравственным способом "искупления";


• Самосаботаж - подрыв успеха собственных начинаний, целей и прочее из этой серии;


• Самоотрицание и/или Самоотвержение - в целом понятное явление. К слову, без конца упоминаемое безусловное принятие - антидот не против обесценивания или другой формы осуждения, а именно от отрицания себя.


• Провокация агрессии от окружающих - более явный паттерн поведения, чаще всего включающий в себя проективную идентификацию и тот или иной вариант патологического переноса.

Вся эта трида - в целом может быть названа попросту "Деструктивной Невротической Системой" (Н. Кун), более метафорично - "Нарушитель Бессознательного" (Perpetrator of Unconscious - Х. Дэванлу). При любом названии основное - подчернкуть имперсональность и сугубо механическую природу этих психологических механизмов, причиняющих страдания и несчастья пациентам. В общем, это же выразил и Фрейд - "где было Оно, там Я должен стать".

В качестве мини-вывода - могу вставить мнемоничную фразу Альберта Эллиса: "Cherchez la should, cherchez lе must" - в непонятной ситуации стоит обратиться к поиску всемогущего обязательства и его опровергнуть.

Франкл говорит о невротизации человечества, обусловленной наличием экзистенци­ального вакуума. Глобальное воздействие экзистенциального вакуума не ограничива­ется индуцированием чувства бессмысленности и ноогенных неврозов. Франкл исполь­зует термин «массовая невротическая триада» (Frankl, 1975a, р. 96) при описании трех основных эффектов: депрессии, наркомании и агрессии. Относительно депрессии су­ществуют объективные свидетельства того, что уровень самоубийств растет, особенно среди молодых. Франкл видит причину этого в распространяющейся экзистенциаль­ной фрустрации. Что касается наркомании, то люди, имеющие низкие жизненные цели, с большей степенью вероятности будут пробовать найти смысл в наркотиках, чем те люди, которые имеют четко определенные высокие цели в жизни. Наркоманы часто утверждают, что они обратились к наркотикам, желая найти смысл в жизни. Многие алкоголики также страдают от ощущения бессмысленности. Что касается агрессии, в экзистенциальном вакууме процветает не только сексуальное либидо, но и «агрессив­ное деструдо» (destrudo - от латинского destruo, «разрушать»). Франкл уверен, что статистические данные говорят в пользу его гипотезы, согласно которой люди с наи­большей вероятностью становятся агрессивными тогда, когда их захватывают чувства пустоты и бессмысленности.

НОВОВВЕДЕНИЯ

Ощущение бессмысленности не обязательно приобретается в процессе научения. Это ощущение может быть частью человеческой реакции на жизнь; если человек пре­одолевает его удовлетворительно, например как Франкл, то у него возникает пережи­вание роста. Однако Франкл полагает, что экзистенциальный вакуум и экзистенциаль­ная фрустрация с каждым годом распространяются все более широко. Кроме того, не­уклонно повышается уровень невротизации человечества. Если дело действительно обстоит так, у индивидуумов, живущих в настоящее время, с большей степенью веро­ятности возникнет ощущение бессмысленности, потому что они растут в культурах и обществах, в которых труднее, чем в прошлом, найти смысл. Во-первых, разрушение традиционных ценностей и развитие тенденции к редукционизму затрудняют многим людям поиск смысла жизни. Во-вторых, поскольку в обществе относительно немного людей, нашедших смысл в жизни, молодым людям в процессе их роста труднее опи­раться на модели удовлетворительного понимания духовных аспектов самих себя. Ины­ми словами, молодые люди могут страдать от недостатка в своем окружении нашедших в жизни смысл воспитателей и кумиров (образцов для подражания). Несмотря на веру Франкла в потенциальную человечность людей, «гуманные люди* составляют мень­шинство и, вероятно, всегда будут оставаться в меньшинстве» (Frankl, 1975a, р. 84).

ПОЧЕМУ ЛЮДИ ВЕДУТ СЕБЯ НЕАДЕКВАТНО

Поддержание экзистенциального вакуума

Как сохраняется у людей чувство бессмысленности? Некоторые предположения можно сделать, изучив труды Франкла.

Подавление. Логотерапия сосредоточивается на фрустрации и связанном с ней подавлении стремления к смыслу. Франкл отмечает: «Не эрос, а логос является жерт­вой подавления» (Frankl, 1975a, р. 131). Люди подавляют свою духовность и религиоз­ность. Таким образом они теряют контакт со своими духовными центрами, которые являются самыми глубокими источниками ощущения смысла. Подавление людьми стремления к смыслу блокирует их восприятие существования смысла.

Уход от ответственности. Механизмы ухода от ответственности за поиск смыс­ла, упомянутые Франклом, следующие: конформизм, тоталитарианизм и использова­ние в качестве убежища невротической триады, в состав которой входят депрессия, наркомания и агрессия.

Разрушение традиций и ценностей. Разрушение традиций играет главную роль в создании и поддержании экзистенциального вакуума.

Редукционизм. Использование редукционистских моделей в сферах психологии и образования приводит к тому, что люди начинают верить в то, что они скорее детер­минированы, чем детерминируют, и затем поддерживают в себе эту веру.

Недостаточно сильный акцент на самотрансценденции. Большинство на­правлений современной психологии сосредоточиваются на самоактуализации и само­выражении. Людям по-прежнему недостаточно помогают понять, что счастье и реали­зация потенциальных возможностей являются «побочными продуктами» самотранс­ценденции, способности скорее забыть себя, чем чрезмерно сосредоточиваться на себе.

Невротизация человечества. Широкое распространение проблем, связанных с отсутствием смысла в жизни, и признаков бессмысленности, делает для индивидуумов чрезвычайно сложным получение помощи в их личном поиске смысла; таким образом у людей поддерживается ощущение внутренней пустоты.

ПРАКТИКА

Цели

Франкл выделяет следующие три категории психических болезней: ноогенные болезни (неврозы), психогенные болезни (неврозы) и соматогенные болезни (психозы). Экзистенциальный вакуум сам по себе не является неврозом. Однако цели лого-терапевтического консультирования одинаковы, независимо от того, существует экзи­стенциальный вакуум сам по себе или же он является элементом ноогенного невроза.

Логотерапевты концентрируют внимание клиентов на выборе, который позволяет справляться с экзистенциальным вакуумом. Значение логотерапии заключается в том, что она помогает клиентам найти смысл в жизни. Логотерапевтические консультанты стремятся «столкнуть» клиентов с их жизненными задачами и переориентировать кли­ентов на решение этих задач. Логотерапия включает в себя обучение клиентов взятию на себя ответственности, а также попытки разблокировать стремление клиентов к смыслу. Когда стремление к смыслу у клиентов будет разблокировано, они с большей долей вероятности найдут пути самотрансценденции через ценности творчества, пере­живания и отношения. Клиенты должны осознать свою экзистенциальную ответствен­ность за поиски смысла жизни. Однако превращение духовного бессознательного в сознательное - только одна из стадий процесса консультирования.

Консультанты прежде всего стремятся помочь клиентам преобразовать имеющий­ся у них бессознательный потенциал в сознательный акт, а затем дать возможность сформироваться бессознательной привычке. Франкл (Frankl, 1975a) подчеркивает, что если религиозные консультанты могут привносить религию в консультирование, то логотерапевтические консультанты должны воздерживаться от постановки религиозных целей.

Ликвидация признаков экзистенциальной фрустрации, таких как апатия и скука, является «побочным продуктом» поиска и обнаружения смысла. Кроме того, когда кли­енты начинают видеть больше смысла в своей жизни, выраженность любых имеющих­ся у них симптомов, относящихся к массовой невротической триаде (депрессии, нарко-маниии, агрессии), обычно уменьшается, данные симптомы могут даже полностью ис­чезнуть.

Психогенные неврозы включают в себя обсессивные мании и фобии. При наличии у клиентов таких неврозов главная задача консультанта - помочь клиентам преодо­леть имеющуюся у них тенденцию к гиперинтенции, или к чрезмерному усердию. В ос­нове психогенных неврозов также могут лежать сексуальные проблемы и расстрой­ства сна, в таких случаях консультант должен стремиться помочь клиентам преодо­леть имеющуюся у них тенденцию к гиперрефлексии или к чрезмерно высокому само­осознанию.

При наличии психозов типа эндогенной депрессии и шизофрении логотерапию можно применять в сочетании с лекарственной терапией, которая позволит провести коррекцию соматических нарушений. Сама по себе логотерапия имеет дело со здоро­вой частью индивидуальности, и часто целью консультантов является помощь клиен­там в их поисках смысла в страдании.

Более широкая цель логотерапии Франкла - регуманизация психиатрии. Психи­атры и консультанты не должны рассматривать сознание как некий механизм, а лече­ние психической болезни не должны оценивать только с учетом технических аспектов. В границах ближайшей окружающей среды и своих дарований люди, в конечном счете, являются самодетерминирующимися. В концентрационных лагерях одни заключенные предпочитали вести себя подобно свиньям, а другие - подобно святым.

Франкл говорит о невротизации человечества, обусловленной наличием экзистенци ального вакуума. Глобальное воздействие экзистенциального вакуума не ограничива ется индуцированием чувства бессмысленности и ноогенных неврозов. Франкл исполь зует термин «массовая невротическая триада» (Frankl, 1975a, р. 96) при описании трех основных эффектов: депрессии, наркомании и агрессии. Относительно депрессии су ществуют объективные свидетельства того, что уровень самоубийств растет, особенно среди молодых. Франкл видит причину этого в распространяющейся экзистенциаль ной фрустрации. Что касается наркомании, то люди, имеющие низкие жизненные цели, с большей степенью вероятности будут пробовать найти смысл в наркотиках, чем те люди, которые имеют четко определенные высокие цели в жизни. Наркоманы часто утверждают, что они обратились к наркотикам, желая найти смысл в жизни. Многие алкоголики также страдают от ощущения бессмысленности. Что касается агрессии, в экзистенциальном вакууме процветает не только сексуальное либидо, но и «агрессив ное деструдо» (destrudo — от латинского destruo, «разрушать»). Франкл уверен, что статистические данные говорят в пользу его гипотезы, согласно которой люди с наи большей вероятностью становятся агрессивными тогда, когда их захватывают чувства пустоты и бессмысленности.